Владимир Галактионович
Короленко (15 (27) июля 1853, Житомир — 25 декабря 1921, Полтава) – русский
писатель украинско-польского происхождения, журналист, публицист, общественный
деятель, заслуживший признание своей правозащитной деятельностью, как в годы
царского режима, так и в период Гражданской войны и Советской власти.
Значительная часть литературных произведений писателя навеяна впечатлениями о
детстве, проведенном на Украине, и ссылкой в Сибирь. В. Г. Короленко почётный
академик Императорской Академии наук по разряду изящной словесности.
Отец писателя, Галактион
Афанасьевич, был уездным судьёй, причем выделялся он своей честностью. За это
его считали чудаком и опасным человеком. На протяжении всей своей жизни таким
же непреклонно честным был и Владимир Галактионович. Восемь лет тюрем и ссылок
не смогли сломить его волю. Бесстрашие и стремление сохранить незапятнанными
свою совесть и честь были определяющими чертами личности Короленко.
В Полтаве, в доме-музее
Владимира Галактионовича Короленко, где писатель жил последние двадцать лет сотрудники
музея показывают пулевое отверстие над дверным проемом в коридоре. Во время
Гражданской войны два вооруженных бандита проникли в дом Короленко, где
временно хранились два миллиона рублей, собранных общественными организациями
для перевозки детей из голодающей Москвы на Украину. И больной
шестидесятишестилетний писатель бросился на грабителя и схватил его за руку. «Затем, — вспоминает В. Г. Короленко, — бандит
пытался повернуть револьвер ко мне, а мне удавалось мешать этому. Раздался еще
выстрел, который он направил на меня, но который попал в противоположную
сторону в дверь… Отчетливо помню, что у меня не было страха, а был сильный
гнев». На помощь Владимиру Галактионовичу в борьбе с бандитом сразу
кинулась его жена, Евдокия Семеновна, а затем и младшая дочь, Наташа. Соня,
старшая дочь писателя, схватив чемоданчик с деньгами, выскочила через окно на
улицу и помчалась к соседям. Увидев такой резкий отпор, ошеломлённые бандиты
кинулись в бегство. Короленко, схватив свой маленький револьвер, ринулся за
бандитами, но жена и дочь силой удержали его, заперев двери.
Как политический ссыльный
Короленко получил поселение в отдалённом районе Якутской области, в слободе
Амге. Здесь пытливо изучал он быт людей, записывал якутские песни и легенды и
пытался писать сам. Первый рассказ Короленко «Сон Макара» принёс ему широкую
известность.
Проведя в ссылке три года,
Короленко с семьёй поселяется в Нижнем Новгороде. Один за другим выходят его
первые сборники сибирских рассказов, с восторгом принятые читателями. Его
рассказ «Слепой музыкант» был переведен на английский, немецкий, французский,
шведский, польский и другие европейские языки. А вот рассказа «Дети подземелья»,
— повести о детской дружбе, о жизни бедняков в царской России знакомого нам из
школьной программы вы не найдете ни в одном собрании сочинений писателя, потому
что такого рассказа Короленко не писал. У него есть повесть «В дурном
обществе», которую и сократили до рассказа, чтобы познакомить детей с этим
произведением. Сокращение было сделано без участия писателя, и этот рассказ ему
не нравился.
В 1893 году, будучи корреспондентом
«Нижегородского листка» Короленко отправляется на Чикагскую Всемирную Выставку.
В статье «One Of The Czar’s Victims» корреспондент газеты «New York Times» представляет читателям Владимира
Галактионовича Короленко, человека, проведшего шесть лет в сибирской ссылке,
ставшего затем талантливым писателем, издавшем более двенадцати книг. Рассказывая
американскому журналисту о своей последней книге «В голодный год», в силу своей
скромности Владимир Галактионович не рассказал, что очерки «В голодный год»
написаны непосредственно по личным впечатлениям и связаны с той работой по оказанию
помощи голодающим крестьянам, которую Короленко вёл в 1892 году в сёлах
Лукояновского уезда Нижегородской губернии. «Приступая
к этим очеркам голодного года, — писал он впоследствии, — я имел в виду не только привлекать
пожертвования в пользу голодающих, но ещё поставить перед обществом, а может
быть и перед правительством, потрясающую картину земельной неурядицы и нищеты
земледельческого населения на лучших землях».
Впечатления от пребывания
писателя в Америке переданы Короленко в очерках и отражены в рассказе «Без
языка», где зарисовки Америки, особенно — Нью-Йорка, даны глазами его героев. «Эта книга не об Америке, а о том, как
Америка представляется на первый взгляд простому человеку из России», —
писал Короленко впоследствии.
Короленко чётко определил
своё отношение к еврейскому вопросу, и еврейская тема занимала особое место в
жизни и творчестве писателя. В раннем рассказе «Cказание о флоре, Агриппе и Менахеме, сыне
Иегуды» и в лирической сказке «Cудный
день» («Йом-Кипур») Короленко в художественной форме выразил свой взгляд на
антисемитизм, особенно обострившийся в те годы. «Бороться нужно со злом, а не с той одеждой, в которой оно ходит»,
— писал Владимир Галактионович в 1890 году.
Весна 1903 года
ознаменовалась волной еврейских погромов в Молдавии и на юге Малороссии. 6 и 7
апреля погром проходил в Кишиневе, где отличался особой свирепостью. 10 июня
Владимир Галактионович приезжает в Кишинев и пишет родным: «Не знаю, успею ли, но мне хочется написать то, что я здесь вижу и чувствую,
и написать так, в виде отдельных непосредственных набросков, без претензии дать
сколько-нибудь исчерпывающую картину».
Когда в октябре 1905 года в
Полтаве ожидался еврейский погром, Владимир Галактионович три самых решительных
дня провел на базаре, удерживая толпу от кровавых действий, пожимая руку на
прощание особенно рьяным мужикам. Один из них растеряно сказал, что не знает,
как ему теперь быть, «потому что не можно бить жидiв тиею рукою, що Короленко пожав».
В 1913 году Короленко
пришлось лично сразиться с «воинствующим антисемитизмом». На знаменитом
процессе, который потряс тогда всю Россию, киевского еврея Бейлиса обвинили в
ритуальном убийстве христианского мальчика Андрея Ющинского, потому что евреям,
якобы, была нужна христианская кровь для мацы. В 1911 году, ввиду предстоящего
процесса, в Петербурге проходили совещания юристов и прогрессивных писателей.
Владимир Галактионович Короленко, который участвовал в этих совещаниях,
составил текст коллективного протеста, озаглавленный «К русскому обществу (по
поводу кровавого навета на евреев)». Протест этот был опубликован за многими
подписями писателей, ученых и общественных деятелей. В декабре того же 1911
года в «Русском Богатстве» появилась статья Короленко «К вопросу о ритуальных
убийствах», посвященная истории происхождения легенд о разного рода ритуальных
убийствах. Бейлис был оправдан. Короленко пишет: «Внезапно физиономия улиц меняется. Виднеются многочисленные кучки
народа, поздравляющие друг друга. Русские и евреи сливаются в общей радости.
Погромное пятно у собора сразу теряет свое мрачное значение. Кошмары тускнеют.
Исключительность состава присяжных еще подчеркивает значение оправдания».
Дочь писателя, Софья
Владимировна, вспоминала, что из зала суда Владимир Галактионович с женой
возвращались в гостиницу, где они остановились, на бричке. Ликующая толпа
выпрягла бричку и донесла ее на руках в гостиницу. Трамвайное движение было
перекрыто на несколько часов.
В июле 1913 года широко
отмечалось 60-летие со дня рождения Короленко. Русская пресса называла писателя
«солнцем русской литературы». Иван Алексеевич Бунин на вопрос корреспондента,
что он думает о Короленко, ответил, что он, Бунин, может спокойно жить, потому
что в России есть Владимир Галактионович Короленко — «живая совесть русского народа».
Наступил роковой 1917 год. За
ним пришли кровавые 1918-1920 годы. Короленко не принял красный террор, называя
его «излишней жестокостью». Годы Гражданской войны были очень тяжелыми на
Украине, где власти менялись чуть ли не каждый день. Короленко постоянно можно
было встретить то в контрразведке, то в ревтрибунале, куда он обращался с
ходатайствами, пытаясь сделать всё возможное, чтобы спасти людей от грозившей
им участи.
Не обращая внимания на резкое
ухудшение здоровья, Короленко продолжал усиленно работать над
автобиографическим романом «История моего современника», начатым ещё двадцать
лет назад. «Теперь заканчиваю, — сообщал
он в письме к Горнфельду от 18 декабря 1920 года, — очень интересный период своих скитаний, — иркутская тюрьма, — где
судьба свела меня со всеми напластованиями тогдашней революции, начиная от
народников и кончая террористами». «История моего современника» осталась
незаконченной. Последнюю главу романа Короленко начал писать за два дня до
смерти.
Умер Владимир Галактионович Короленко
25 декабря 1921 года. Ему было всего шестьдесят восемь лет. Критик А.
Горнфельд, многие годы работавший с Короленко, писал: «О лучшем произведении Короленко едва ли возможны споры. Лучшее его
произведение не «Сон Макара», не «Мороз», не «Без языка»: лучшее его
произведение — он сам, его жизнь, его существо. Лучшее — не потому, что
моральное, привлекательное, поучительное, но потому, что самое художественное».
http://www.peoples.ru/art/literature/story/korolenko/ 
Комментариев нет:
Отправить комментарий